| НБА. Вспомнить все. «Это игра века!» |
 |
 |
 |
|
iSport.ua вспоминает один из легендарнейших матчей в истории американского баскетбола.  Ночь перед Рождеством 1967 года. Представители двух лучших команд сезона NCAA — действующих чемпионов и лидеров УКЛА Брюинз и идущих вторыми Хьюстон Кугарс — все-таки договорились об исторической общенациональной телетрансляции совместной игры. Первой трансляции матча регулярного сезона среди студентов во время, когда живое вещание полуфиналов конференций НБА производилось только по радио, когда даже ее финалы транслировались в записи и не полностью, и наконец, когда руководство АБА в свой первый сезон обязано было платить TV Sports Network за возложенные на нее риски. «Я тогда не верил своим ушам — все было как в сказке. Еще два года назад мы выбивали вещание „Финала четырех“, пусть и на региональных каналах, а сейчас нам сообщают, что прогнозируемая прибыль от матча регулярки составила около $80 000», — это слова первого исполнительного директора студенческой лиги Уолтера Байерса за несколько дней до игры. Действительно, Байерс, занявший свой пост после громких скандалов с договорными матчами в начале Местом проведения игры телевизионщики из TVS утвердили хьюстонский стадион «Астродом», что было воспринято очень противоречиво. Стадион, опережающий время, еще даже не был официально открыт, хоть и приняв несколько футбольных и бейсбольных матчей, очевидно не предназначался для баскетбола. В качестве компенсации за не нейтральную площадку, спортивный директор Брюинз договорился, чтобы паркет на игру привезли с их бывшей арены в Лос-Анджелесе, а также о том, что на матче в паре с великим Бобом Петтитом будет работать их комментатор Дик Энберг, ставший в последствии одним из лучших на своем поприще . У «Астродома» было одно преимущество — он вмещал в десять раз больше, чем домашняя арена Кугарс Делмар-филдхаус (5000). Основатель TVS Эдди Айнхорн проводил широкую рекламную кампанию и хьюстонское чудо как нельзя лучше для нее подходило. Саму игру назначили на субботу 20 января. Именно в этот день 1892 года некий Джеймс Нейсмит провел первый официальный баскетбольный матч в истории в городе Спрингфилд по предварительно утвержденным правилам. Во второе утро нового года, когда продажи билетов (их было два вида — по $2 и по $5 плюс специальная квота) превышали даже самые смелые ожидания, главная газета города Houston Chronicle вышла с первой полосой «Игра года, десятилетия, века». Уже приблизительно за две недели до встречи было объявлено что, все 52 693 билета выкуплены теми, кому, по версии Sports Illustrated, «... хотелось прикоснутся к истории». Для справки: даже финалы четырех NCAA не собирали более 20 000 и, таким образом, игра могла стать самой посещаемой на всех уровнях американского баскетбола. Такой ажиотаж уже после объяснялся не столько рекламой, сколько совокупностью многих причин. С одной стороны это, конечно, феномен Алсиндора — лидера признававшейся лучшей студенческой команды по баскетболу на то время. Парень, заставивший следить за каждой своей игрой еще со школы, он доминировал под щитом уже на втором курсе как никто другой до него. Когда лига запретила броски сверху, правило сразу же обрело название «anti-Alcindor rule», а Гарлем Глобтротерс подсуетились с $1-миллионным контрактом, который тот отверг. Он уже тогда принял ислам и в мусульманских общинах был Абдул-Джаббаром, хотя это решение не поддерживали даже его родители и официально имя он еще не поменял. Он жевал жвачку и улыбался во время исполнения американского гимна перед матчами, не подпуская к себе прессу. Он ездил с самим Расселом на встречи в поддержку выбора Мохаммеда Али не служить в армии и уже тогда заявлял, что, если ничего не изменится с расовым давлением в стране, он вероятно не примет вызова в сборную на Олимпийкие игры. Противоречивый, но также безусловно интересный. С другой стороны Хейз — любимец Хьюстона, доказавший Гаю Льюису, что тот не напрасно доверился помощнику и взял игрока в команду. Ради возможности выбрать Big E на предстоящем драфте и строить вокруг него команду, Сан-Диего откровенно  Партнеры же главных действующих лиц предстоящего поединка еще больше нагнетали обстановку: когда у центрового Кугарс и будущего олимпийского чемпиона 1968 года спросили о том, когда команда начала думать о поединке ответил: «С того момента как прозвучала сирена в нашем с ними предыдущем матче». Игроки обоих команд заявляли что они просто не имели права проиграть перед 20 января. Все эти радостные хлопоты прервала травма Алсиндора за восемь дней до матча в игре против команды университета Калифорнии. Повреждение роговицы левого глаза сразу записали как несерьезное, но Лью пролежал в госпитале три дня. На следующий он провел Этого хотели — никому не нужны были оговорки. Тренер Пум Гай Льюис: «Мы собрали аншлаг на Астродоме, вы представляете? Я слабо. Сомневаюсь, что новой команде из НБА (прим. — на начало года было известно о возможном переезде Сан-Диего Рокетс в Хьюстон) будет по силам такое, по крайней мере, в первые годы. Не сейчас. Это произошло во многом благодаря Алсиндору, и если Льюис не сыграет, это будет позором для него. Без него игра не будет настолько значимой». Его оппонент Джон Вуден, не обращая внимания, говорил о возможности выхода Алсиндора только с  Используя слова Джона Вудена, стартовый вброс мяча дал старт спектаклю. Зрители с самых дорогих центральных трибун, как и полагается, взяли бинокли, но теперь им они были необходимы как никогда, и казалось, бесшумно, сопровождали каждое удачное действие любой из команд аплодисментами. Бесшумно, по сравнению, с остальным стадионом: зрительница, посетившая подобное впервые, коих было не так уж и мало в тот день, говорила, что в некоторые моменты ей казалось, что стадион взорвется, сравнив его с извержением Везувия. Она ничего не могла увидеть, ведь трибуны находились в 45 метрах от скамейки запасных — их разделяла простая земля. В итоге, она покинула стадион еще до начала игры и она была не единственной. Через несколько лет Вуден скажет: «На самом деле, это было ужасное место для игры: площадка находилась в самом центре, ни одно из мест не давало более-менее нормального обзора и я не удивлялся уходам. Ну и конечно раздевалки — казалось, они находились за четверть мили от нас». Но тогда никто не обращал на это внимания, а люди, совсем не похожие на сегодняшних фанатов, поддерживали любимую команду ничуть не хуже. Эта игра — студенческая версия Супер-боула, как ее окрестили местные  После стартового вбрасывания мяча Энберг напомнил о А что Лью? Как отмечали обозреватели, он просто погряз глубоко в посте даже при классическом для Ю-Си-Эл-Эй 1-3-1 нападении, лишь иногда напоминая о себе. Когда мяч оказывался у него в руках, он обычно находился в плохой позиции без возможности броска. Он был плох на подборах, а когда мяч просто отскакивал к Лью от щита, он отбивал его на партнера вместо того, чтобы забрать мяч себе. «Не скажу, что Алсиндор провалил игру. Он просто не мог бросать в движении — и это не оправдание. Его 7/8 с линии штрафных, думаю, важнее промахов, которые он бы не допустил будь здоровым. Но этих промахов было целых 14 при четырех точных бросках, что предопределило исход встречи, а меньше 55% Лью набирал лишь раз» —  Держала на плаву Брюинз только их задняя линия: Люциус Аллен стал единственным игроком лос-анджелесской команды с процентом попадания больше 50% . Именно он за 44 секунды до конца сравнял счет двумя точными штрафными. 69:69 и быстрая атака Хьюстона остановленная нарушением правил на Хейзе. «Напряжение в тот момент было непередаваемым. В любом случае я всегда знал, что это моя работа: подойти к линии и забросить два». Что он и сделал. В оставшееся время Брюинз могли все, но ошиблись с передачей, а потом и с тем, что не фолили все 11 секунд до конца на лидере Пум. В общем, это был вечер Хьюстона, великий вечер. Настройщики табло на радостях кричали, что у них и не было другой заставки кроме «Cougars Wins». И почему-то хочется им верить. Героя космического города вынесли с площадки чуть ли не на руках. После игры точились разговоры о том, кто же номер один: некоторые тренеры, включая Дона Хаскинса, не сомневались в величии Лью, другие признавали таким Big EEEEE (весь стадион именно так и кричал), получившего Приз лучшему игроку среди студентов. В Хьюстоне всю следующую неделю по пять раз в день крутили запись игры, в следующем сезоне наконец-то показали первый полный финал НБА в прямом эфире, в NCAA начали проводить игры на стадионах с куполообразной крышей, как на «Астродоме» и заключили первый телевизионный контракт. Но запомнились слова Элвина после того, как все немного улеглось: «Я собираюсь подобрать Лью и отправится с ним на вечеринку». iSport.ua |