Трехочковая дуга, мяч цвета французского флага, «региональные» франшизы, невероятные «афро» и много-много красивого баскетбола. ABA была лигой, созданной соперничать с NBA. За девять лет (1967–1976) своего существования ей так и не удалось привлечь внимание медиа и массового зрителя, но кое-в чем она даже превзошла свою старшую сестру…

Предполагалось, что это будет Олл-стар, который положит конец всем Олл-старам. Во-многом, так и произошло…

Когда Американская Баскетбольная Ассоциация готовила свою девятую и последнюю Олл-Стар битву, лиге необходимо было устроить из нее шоу, которую будут помнить, и о которой будут говорить еще долгие годы. И которая ускорит возможное объединение с более успешной НБА.

Идея была не только провести сам Олл-Стар матч, но устроить целый уикенд, включавший в себя концерты Глена Кэмпбелла и Чарли Рича. Но было одно нововведение, продукт длительного мозгового штурма, которое оказалось самым запоминающимся дополнением к Матчу Всех Звезд-76 в AБA. Слэм-данк контест в перерыве.

«Как-то раз сидим мы в офисе, обсуждаем, что может привлечь больше зрителей на трибуны, и вот просто пришло в голову — а давайте-ка устроим данк-контест» — вспоминает Джим Буката, бывший маркетинговый и pr-директор AБA. «Вот так и было на самом деле — три парня (Буката, генеральный менеджер Денвера Карл Шиер и финдиректор АБА Джим Килер) разговаривали о том, что можно сделать, чтобы продать побольше билетов». Это было одним из тех случайных счастливых случаев, столь типичных для АБА — кочующей лиги, которая редко планировала что-то наперед. Лига, которая «просто решила» играть красно-бело-синим мячом и «просто решила» использовать трехочковую линию, просто взяла и придумала то, что Sports Illustrated назвал бы «лучшим halftime-изобретением со времен комнаты отдыха».

Это был акт отчаяния, но отчаянные времена требуют отчаянных решений. А АБА как раз и находилась в безысходном положении. Лига, начинавшая сезон с десятью командами, испытывала предсмертные муки, потеряв ко времени Олл-Стара три франшизы. Выбрав местом проведений МакНиколс Арену в Денвере, лига решила, что команда с лучшим балансом встреч будет считаться принимающей стороной, против которой сыграет сборная олл-старов из шести оставшихся клубов ассоциации. И каждый в лиге молился, чтобы Денвер оказался той самой командой с лучшей разницей побед и поражений. К счастью ли нет, но именно так все и получилось. Но как сделать так, чтобы НБА обратила свое внимание?

«Мы должны были предложить концепцию, которая привлекла бы всеобщее внимание» — говорит Шиер. «У нас были серьезные проблемы. Мы знали, что это наш последний сезон и нужно произвести серьезное впечатление. Мы чувствовали, что Матч Всех Звезд станет нашей показательной площадкой, лебединой песней, так сказать. Мы должны были показать миру что-то драматичное, а НБА убедить в том, что наш продукт достоин их лиги. Мы должны были показать, что у нас есть потрясающие игроки, большие идеи и великолепные конкурсы».

Но данк-контест?

«Мы на самом-то деле получили эту идею от Джулиуса Ирвинга, и очень окольным путем» — вспоминает Буката. «У нас был парень по имени Джим Килер, занимавшийся бизнес-операциями в лиге. Он был афроамериканцем. Джулиус постоянно подшучивал над ним, говоря — «Спорю, ты единственным черный парень, связанный с АБА, который не может сделать данк». Примерно так нам в голову и пришла эта идея. «Это именно Джулиус натолкнул нас на мысль, что мы были лигой данкеров. Ну мы и подумали, окей, раз такое дело, давайте устроим контест. Все было очень просто».

В контесте приняли участие Артис Гилмор, центровой Кентукки Колонелс; Джордж Гервин, двухметровый защитник Сан-Антонио; Ларри Кенон, форвард и партнер Гервина по Сперс; Дэвид Томпсон, защитник Наггетс и сам Ирвинг, представлявший Нью-Йорк Нетс — «пять самых талантливых и ярких игроков в баскетбол, все с врожденным талантом делать умопомрачительные данки», как диктор Эл Алберт объявил трибунам, собравшим 17798 зрителей. Данки должны были оцениваться по артистичности, задумке, умению владеть своим телом и, что примечательно, реакции фанатов.

Гилмор, Гервин и Кенон устроили неплохое шоу для зрителей, но той ночью в зале все понимали, что это будет битва между Ирвингом и Томпсоном. «Люди были взбудоражены ожиданием увидеть меня, Доктор Джея, Гервина и других парней, которые участвовали в конкурсе» — делится впечатлениями сам Томпсон, «но, думаю, мы и сами думали примерно то же — все сведется к моему противостоянию с Доком».

Но даже несмотря на то, что Томпсон поразил и своих партнеров, и, что скрывать, пристрастно настроенную толпу денверских болельщиков россыпью данков, отрицающих гравитацию — мельница «кистью», двуручный реверс-данк согнувшись, и первый зафиксированный данк на 360 — даже несмотря на все это, Ирвинг просто-напросто украл это шоу.

Для своего первого данка Ирвинга встал под кольцо и выполнил бросок обоими мячами одновременно. А вот его второй данк будут помнить всегда. Одно из правил контеста гласило — данк должен быть сделан с метки в трех футах от линии штрафного броска. Ирвинг решил добавить лишний шажок. Три лишний шага, если уж на то пошло.

Когда Ирвинг пробежался до линии штрафного и начал отмерять гигантские шаги в обратную сторону, толпа пришла в неистовство, равно как и сидевшие у кромки площадки игроки. «Это было невероятно» — говорит Рон Бун, тогда звезда Сент-Луиса, а сейчас телевизионный комментатор Юты Джаз. «Во-первых, контест был первым в своем роде, что делало его настолько увлекательным для просмотра. Я был одним из тех парней, кто мог довольно хорошо прыгать — у меня самого были достаточно крепкие ноги. Но те парни, они подняли данки на другой уровень».

«Каждый вызывал бурные аплодисменты, эти «уу...» и «ааа...», а потом пришло время Джулиуса и он подошел к линии штрафных и начал отмерять шаги обратно, к противоположенному концу площадки. Ну, вы знали, что должно будет произойти. Ооо. Он собирался сделать данк с линии штрафного броска. Все были на краешках стульев, предвкушение невероятного носилось в воздухе. «Потом он начал разбегаться. У него тогда была большая афро и она развевалась. Он оторвался от пола и воткнул мяч в корзину. Публика сошла с ума».

У Ирвинга были некоторые опасения насчет такого данка, особенно учитывая, что делать его надо было в перерыве матча, когда игроки уже успели надышаться, а ноги устали. Но все-таки это была возможность, которую он не мог упустить. «Это была моя философия — рискни стать великим» — говорит Джулиус. «А риск — дело благородное. Я всегда привык использовать свои шансы, что тогда, что сейчас. А это был самый настоящий вызов, потому что тогда не было колец с „гибкой“ дужкой. Перед вами было кольцо, над которым надо было взлететь, в которое нужно было „правильно“ сделать данк, иначе оно бы вас просто „приземлило“. И не только приземлило, оно бы отшвырнуло мяч к центру площадки, если не на трибуны».

«С таким жестким кольцом без пружинящего соединения со щитом, надо было реально вложиться в данк» — продолжает Доктор Джей. «Это имело значение. Было довольно много парней, которые даже не пытались сделать данк, потому что кольцо их „сбрасывало“, как жеребец. Я же хотел сделать запоминающийся, головокружительный данк, который заставил бы публику повскакивать со своих мест. Я хорошенько разбежался и удостоверился, что выполню бросок решительно».

Это был момент, который останется в вечности. На самом деле, совершая последний шаг и взмывая в горный денверский воздух той ночью, Джулиус Ирвинг вряд ли осознавал, что он выполняет прыжок не просто в баскетбольную историю, но в область баскетбольных преданий…

Как и большинство покрытых тайнами историй, истории об АБА передаются из уст в уста. Тогда не было никакого ESPN с их SportsCenter хайлайтами. Никакого CNN. Не было даже контракта с национальным телевидением, что автоматически отправляет большую часть воспоминаний об Американской Баскетбольной Ассоциации в далекие уголки памяти. Даже принимая во внимание, что Олл-стар-96 будет проведен в Сан-Антонио — родине Сперс, одной из самых удачных франшиз в истории АБА — слишком мало напоминает о тех днях, когда красный, белый и синий мяч были единственными спортивными снарядами в городе. Сперс теперь играют в стерильном, вместительном Alamodome, насколько только можно удаленном от старой, маленькой и хулиганской Hemisfair Arena.

Alamodome очень похож на саму НБА — больше большого, но далеко и труднодоступно. Баскетбол на Бродвее. Hemisfair Arena же была как АБА — местный театр, где маленькая, но талантливая группка недооцененных артистов ставила свои импровизированные спектакли. «Было весело играть в Сан-Антонио», вспоминает Томпсон. «У них там всегда собиралась хулиганистая толпа. Противостояние Сан-Антонио и Денвера было что-то вроде райвалри, потому что города находились относительно близко и постоянно были те, кто ранее работал или играл в команде-сопернике. Ларри Браун (тренер Денвера) заявил, что единственное, что ему нравилось в Сан-Антонио — салат гуакамоле. И когда мы в следующий раз приехали туда, люди на трибунах стали бросать авокадо на площадку и поливать игроков гуакамоле. Когда Ларри уходил в раздевалку, ему на голову лилось дешевое десятицентовое пиво, в тот день была какая-то акция и пиво продавали по дешевке. Смотрелось довольно дико». Гас Герард, который провел в лиге два года, выступая за Сент-Луис Спиритс и Денвер, также считал арену Сперс лучшей в ассоциации. «Всегда, когда мы приезжали в Сан-Антонио, у них была ночь дешевого пива и еще у них была группа отчаянных фанатов — Baseline Bums» — говорит Герард, сейчас работающий консультантом в хьюстонской клинике. «Мужик, да они просто терроризировали игроков чужих команд. Это было классное место для игры, потому что там было жарко, ты сразу вспотевал, и публика была отличная».

Такие анекдоты и составляли суть АБА. Если вы хотите узнать об НБА, загляните в их справочник и изучите статистику и рекорды. Если вы хотите узнать АБА, то соберите вместе несколько живых свидетелей и просто дайте историям литься из их уст. Игры. Выходки. Но главное, конечно, игроки. А ведь там действительно были запоминающиеся личности. Несомненно, именно АБА познакомила с профессиональным баскетболом таких как Ирвинг, Гервин, Томпсон. Но не только. Ассоциация дала миру например Леса Селведжа из Анахайма, который однажды умудрился выкинуть 26 трех в одном матче. Или Стю Джонсона, 205 сантиметрового шутера из Хьюстон Маверикс, который стал определением слова «непостоянство» — однажды за мини-серию из двух матчей он «в среднем» набрал 31 очко — ноль в первом и 62 во втором. Еще Марвин Барнс, возмутительно талантливый парень, который нарушал любое правило, вводимое в игру. Или Вендел Леднер, чья жажда борьбы пугала даже партнеров по команде, которые ненавидели играть против него на тренировках, боясь получить травму.

«Если вы поговорите с кем то, когда-либо игравшим в АБА, он обязательно расскажет вам об игроках, против которых играл, об интересных моментах, в которых участвовал и о тех передрягах, которые ему пришлось пройти» — говорит Стив Джонс, ныне диктор НБА и Трейл Блейзерс. «Удачи и поражения, удовольствие и веселье. Думаю, что ситуации, когда оказываешься на грани выживания, действительно сплачивают. Были болезненные ситуации. Было много драк и горьких моментов, но по большей части, мы все были единым целом — мы бились за признание, мы боролись за то, чтобы показать, что наш баскетбол так же хорош, как и в любой другой точке земного шара. Ведь если кто-то так не считал, не значит, что так не было. Просто мы играли в немного другую игру».

Статью Майкла Мерфи перевел Сергей Белл.