Пик

«Лейкерс» образца 2000 года был очень мощным коллективом, но в первой игре Финала у «76»-х нашелся Ответ. Перебегав, забросав и перехватив слишком рано поверивших в гарантированное чемпионство баскетболистов «Лос-Анджелеса» Айверсон на миг создал интригу. На секунду поколебал уверенность в превосходстве триумвирата Джексон-Брайант-О`Нил. На мгновение заставил поверить, что он может сделать Это. Количество поклонников таланта Айверсона всегда было велико, но на следующий после того матча день оно включало в себя почти все интересующееся баскетболом человечество. Встречаясь с утра, мы задавали друг другу лишь один вопрос «Ну, видел вчера?». А затем долго качали головами и восхищенно закатывали глаза к небу. И он заслуживал того, всеобщего восхищения.

Это был пик Аллена Айверсона, пик, одновременно показавший и четко отметивший предел этого маленького-большого баскетболиста — вырвать, резко и неожиданно, матч на чужой площадке у будущего чемпиона. На большее его не хватило. Не потому, что Фил Джексон вдруг придумал что-то новое (тот же Тайрон Лью, изредка Брайант) или Айверсон получил травму. Нет, просто не хватило.

Презумпция невиновности

Начиная с определенного этапа в «Филадельфии» наиболее устойчивой причиной неудачной игры клуба стало «У него нет достойных партнеров»-объяснение. Когда Айверсон перешел в «Наггетс», где игроки были на порядок выше классом, то «виноват» оказался уже тренер, Джордж Карл.

В трех последних сериях плей-офф команды под предводительством Аллена Айверсона показали более чем скромные результаты: 2 победы при 12 поражениях (1:4, 1:4 и 0:4). Но и здесь, я уверен, многие со мной согласятся, главной причиной были обстоятельства. Просто ситуация сложилась на редкость неблагоприятная — занимая последние места в конференции, его команды в первом же раунде попадали на лучшие клубы регулярного чемпионата. Только почему «Атланте» схожие обстоятельства не помешали лечь костьми перед всемогущим «Бостоном» и испытать будущих чемпионов на семиматчевую прочность?

Ни ответа ни привета

В «Детройте» (вчерашнем лидере Востока, а на сегодня — команде, которая борется за 8 место в конференции с «Нью-Джерси Нетс») также есть много возможных причин для спада но лишь одна не вызывает сомнений.

Сегодня Айверсон теряет скорость, а с ней он теряет все. AI никогда не отличался стабильным дальним броском или наличием других, обеспечивающих низкому защитнику долголетие, факторов (видение площадки?). В обороне он чаще опекает линии передач, чем оппонентов. Те, кто действительно следит за карьерой Айверсона, уверен, не попадали со стульев, когда увидели статистику Девина Харриса и других разыгрывающих, старавшихся обновить рекорды результативности против «Пистонс» после трейда Биллапс-Айверсон. Порядка 21.5 очков, с более чем 55% эффективной реализации бросков с игры «привозят» «Детройту» поинт-гарды соперника. И все это происходит на восточном побережье, вдали от Нэша, Пола или Уильямса.

Рассуждения о том, зачем был нужен «Детройту» Айверсон и как поведет себя Джо Думарс через два года, возможно, не лишены своей спекулятивной логики — но ведь это статья не о «Детройте» а об Айверсоне.

А с ним произошла интересная вещь. Аллен старался убежать из «Филадельфии» по той причине, которая на самом деле была залогом его успеха. Он попал и в яркий, быстрый «Денвер» и, затем, в более организованный клуб, «Пистонс». Но чем солидней было его окружение, чем более качественного отношения к себе требовали партнеры, тем хуже играла команда. Самой эффективной схемой, в которой был задействован The Answer осталась Ларри Брауновская методика «9 лесорубов и один Айверсон». Только в ней он раскрывался и творил, действовал, не оглядываясь. Это была единственная родная стихия для Аллена Айверсона, игрока ситуационного, интуитивного. Стихия, в которой он действовал широко и смело.

Айверсон способен на всплески результативности и финтом в любой момент может заполучить право на два штрафных броска но, по большому счету, это уже все. Каждому отведен определенный период, и сейчас наступило время Уэйда и Джеймса, Ховарда и Боша. А песочные часы Айверсона истекли — это уже не его время, не его Лига, не его конференция.